Page 267 - Забавная Библия (с иллюстрациями)

повторили дерзость предыдущих с тем же жестоким результатом.
Допустим еще и третью очередь неустрашимых. Но в конце концов
вефсамитянам делается все труднее и труднее подойти к «ковчегу»: им

приходится шагать по трупам для того, чтобы заглянуть в
«священную» коробку. Надо, в самом деле, слишком много упрямства
для того, чтобы настойчиво желать быть уничтоженным на месте,
когда видно, к чему приводит это любопытство. Как бы они ни были
упрямы, эти вефсамитяне, они, однако, поневоле должны были бы
наконец остановиться, ибо нагромождение трупов сделало бы «ковчег»
просто недоступным. Надо скорее допустить обратное: как только

свалились первые несколько десятков, естественный ужас должен был
заставить толпу панически разбежаться.
Конечно, число, названное в «священном» тексте, очень уж сильно
преувеличено, это вне всякого сомнения. К допустимым 70 жертвам
«священный голубь» просто приворковал еще 50 000.
Постараемся никого не удивить, напоминая, что, согласно Библии,

вефсамитяне, уцелевшие от побоища, поспешили угнать «ковчег»
подальше. Текст говорит, в Кириаф-Иарим. Смертоносный сундук
оставался там 20 лет. Лишь по истечении этого срока бог решил
наконец даровать своему избранному народу победу над
филистимлянами между Массифой и Вефхором (1 Царств, гл. 7, ст. 11).
Самуил же продолжал быть судьей Израиля. Во исполнение обета
своей матери он не стриг волос. Библия прибавляет, что он сумел

снискать любовь евреев всяческими благодеяниями и что его
популярность была громадна. Впоследствии, когда сын Анны
постарел, он назначил своих обоих сыновей – Иоиля и Авию своими
помощниками. Но эти молодцы стоили, вероятно, немногим больше
Офни и Финееса. «Сыновья его не ходили путями его, а уклонялись в
корысть и брали подарки, и судили превратно» (1 Царств, гл. 8, ст. 3).

Любопытный факт: бог, умертвивший сыновей Илия, на этот раз не
обрушил своих молний на беззаконников, как ни скандально и ни
возмутительно было поведение этих сыновей Самуила: судьи-
взяточники не затрагивали личных интересов господа бога, и их
преступления были поэтому в его глазах сущими пустяками рядом со
святотатственными попытками Офни и Финееса, которые смели совать
свои вилки в обеденную кастрюльку самого господа бога.