Page 146 - Забавная Библия (с иллюстрациями)

Потом вышел брат его с красной нитью на руке. И наречено ему
имя: Зара» (Быт., гл. 38, ст. 11-30).
Нас нельзя обвинить в том, чтобы, под предлогом изложения сути

какого-нибудь события, мы ограничивались бы кратким пересказом,
искажающим «святой» текст. Наоборот, найдется, вероятно, немало
читателей, которые скажут, что было бы лучше рассказать эпизод
вкратце, в его существенных чертах, но зато более широко развить
критику. Однако, принимая во внимание самый характер
произведения, являющегося предметом настоящего разбора, мы
полагаем, что краткое резюме имеет свой смысл лишь тогда, когда речь

идет об эпизодах, подробности которых не имеют большого значения.
Когда же «священное писание» приводит случаи вроде приключения
Фамари, совершенно необходимо цитировать его без изъятия. Сам
«святой дух» диктовал все это. И нужно побольше света для того,
чтобы выявить все перлы «священного» текста. Критика не может
предоставить богословам возможности внушать читателям, что их

обманывают, искажая «священное писание».
Все гадости истории с Фамарью составляют неотъемлемую часть
«святой» книги, и церковь не отвергает их, несмотря на всю их
отвратительную невероятность и грязь.
В конце концов очень странно, что Фамарь, которой так не везло с
первыми двумя мужьями, захотела бы принадлежать их отцу только за
то, что он забыл ее отдать своему третьему сыну, как обещал. «Она

надевает покрывало для того, чтобы быть похожей на блудницу, –
говорит Вольтер, – но, напротив, именно покрывало было всегда
одеждой порядочных женщин. Верно, что в больших городах, где
разврат весьма распространен, проститутки поджидают прохожих на
улицах, как это делается в Лондоне, в Париже, в Венеции, в Риме; но
совершенно невероятно, чтобы в жалкой и бедной стране ханаанской

блудницы поджидали проезжих на перекрестках двух дорог. Очень
странно, кроме того, чтобы патриарх пошел на амурное приключение с
блудницей среди бела дня, на большой дороге, рискуя быть увиденным
всеми прохожими. И наконец, совершенно уж невероятно, чтобы Иуда,
чужеземец в Ханаане, не имеющий там ни малейшей собственности,
посмел приказать сжечь свою невестку за то, что она в интересном
положении, и чтобы тотчас же, по его велению, был воздвигнут костер,

как будто бы он судья и хозяин этой земли».